Последний ангст. Глава 1: В тюрьме

[azazel-fanfics]

Автор: Azazel Ssetz
Жанр: ангст, AU
Размер: миди
Направленность: гет
Пейринг: Гай/Мэг
Отказ от прав: отказываюсь

Конец железного прута, опущенный в огонь, быстро раскалялся.
— Если я пойду...
Он наливался желтым светом, и это зрелище завораживало.
— ...и долиною смертной тени...
Когда прут вытащили из огня, от него тянулась тоненькая струйка дыма.
— ...не убоюсь зла...
Вместо последних слов молитвы раздался долгий надрывный крик.

— Отпустите меня! Отпустите! — Мэг извивалась, как могла, но стражники надели на нее кандалы и оставили в клетке. — Вы за это заплатите, мерзкие негодяи!
Они заперли ее и ушли, громко звеня кольчугами.
— Мужчины... — презрительно произнесла Мэг, глядя им вслед. — Была в моя воля, они бы все исчезли с лица земли!
Тут она заметила в полумраке соседней камеры человека, который, как ей показалось, внимательно за ней следил.
— Чего уставился?
Он отвернулся, спрятав лицо в тени, но Мэг догадалась, кто это.
— Я тебя знаю! — она подошла к решетке, разделяющей две их камеры. — Ты он, да? Брат Изабеллы... Она моя подруга.
— Очевидно, не очень близкая, — ответил человек надтреснутым голосом.
— Меня сюда отправил ее муженек, умник!
— Торнтон? Он здесь? — человек рассмеялся.
— Она боится его...
— Тогда не надо было сбегать от него!
— Ты всегда такой самодовольный, — с презрением произнесла Мэг, но в ее тоне появилась какая-то мечтательность, когда она стала вспоминать. — Я видела тебя однажды... Мужчина в черном на черном коне... Большая шишка. — Она взглянула на него с отвращением. — И посмотри на себя сейчас: грязный, несчастный... и маленький. Тебя казнят.
— Ты, похоже, ненамного меня переживешь, — резко ответил человек.
Эта мысль испугала Мэг.
— Надеюсь, ты попадешь в Ад! — она отошла в другой конец своей камеры и уселась на то, что должно было служить ей кроватью.
— Я уже там, — так тихо сказал Гисборн, что она не услышала.

Мэг теребила кандалы, и звон цепей разносился по всему подземелью.
— Просто оставь их, ладно? — донесся из соседней камеры усталый и раздраженный голос.
— Больно.
— Для этого их и надевают. Смирись.
Гисборн закрыл руками ноющую голову.
— Ты противный! Не удивительно, что Изабелла хочет твоей смерти.
— Она не казнит меня, — тихо ответил Гисборн.
— Почему ты так уверен?
— Нет необходимости. Она уже отомстила, я больше не представляю угрозы.
— Потому что сидишь здесь? Но ведь это не навсегда.
— Кто знает.
Что-то в его тоне предостерегло Мэг от дальнейших расспросов. Она глядела в тот угол, где он сидел, и пыталась рассмотреть его. Из-за плохого освещения у нее ничего не получалось.
— Я пить хочу, — наконец, не выдержав молчания, заявила Мэг.
Гисборн отозвался не сразу.
— У решетки стоит миска с водой, там хватит на пару глотков.
Мэг поискала ее глазами и действительно обнаружила низкую деревянную посудину, из каких кормят собак на псарне. Девушка просунула руку между ржавыми прутьями, но не достала даже кончиками пальцев.
— Я не дотягиваюсь...
Гисборн вздохнул, медленно встал и сделал несколько шагов, а потом, к безмерному удивлению Мэг, опустился на колени, нашарил миску руками и подвинул ее к девушке. Она посмотрела ему в лицо и с ужасом увидела, что его глаза завязаны какой-то грязной тряпкой.
— Ты слепой?..
— Теперь да.
Он встал, держась за решетку, и, считая шаги, вернулся на свое лежбище. Мэг смотрела на него, позабыв, что умирала от жажды.

— За что Изабелла так тебя ненавидит? Что ты ей сделал?
— Нашел ей мужа — вот, что я сделал. Торнтон хорошо заплатил...
— Ты продал ее? — Мэг не поверила своим ушам. — Родную сестру?
— Я дал ей лучший шанс в жизни. Не моя вина, что она...
— Конечно, твоя! Во всем! Ты продал ее чудовищу!
— Глупая девчонка. Что ты об этом знаешь?
— Я не глупая девчонка! Я Мэг!
— И сколько лет тебе, Мэг?
— Семнадцать!
Гисборн криво усмехнулся.
— Я был на год младше, когда погибли наши родители и сгорел дом, а мы остались на улице, имея из вещей только собственную одежду.
Мэг широко раскрыла глаза.
— И что ты сделал?
Он немного помолчал, решая, стоит ли рассказывать дальше. Потом продолжил — медленно и тщательно подбирая слова:
— Во Франции у матери остался брат, мы надеялись на его помощь. Но когда добрались, выяснилось, что он умер, а его семья не захотела принять к себе "английских полукровок".
Мэг слушала, затаив дыхание. Наверняка она единственная, кому сэр Гай когда-либо рассказывал свою историю.
— Я несколько лет вкалывал, как проклятый, чтобы прокормить сестру и дать ей хоть какое-то образование. Унижений наглотался на две жизни вперед... Хотя что могло быть проще, чем отправить ее монастырь или продать в какой-нибудь бордель? Поверь, и того, и другого во Франции предостаточно.
Гисборн мотнул головой и положил ладонь поверх повязки, как если бы хотел закрыть глаза от света.
— Торнтон появился словно спаситель. Он был богат и знатен, и первый из всех, кого мы знали, не погнушался нашего нищенского положения. Изабелла не верила своему счастью, когда он сделал ей предложение... — Гисборн покачал головой. — Это действительно был единственный ее шанс на достойную жизнь...
Внезапная боль вспыхнула в обожженных глазницах — такое случалось по нескольку раз за день, он уже почти привык. Согнулся, спрятал лицо в ладонях и тихо застонал.
Мэг поняла, что с ним происходит, и перебралась к самой решетке, как можно ближе к нему.
— Гай... — в ее голосе после всего услышанного звучали слезы. — Позволь, я попробую помочь...
Хотелось кататься по полу и выть, но больше Гисборн себе такого не позволял. Из-за тумана в голове плохо ориентируясь в маленькой камере, он на коленях дополз до решетки и прижался лбом к холодным склизким прутьям.
Мэг села напротив него, положила свои прохладные ладони ему на виски, закрыла глаза и стала шептать что-то едва слышно.
Через несколько минут боль отступила.
— Как ты это сделала? — удивленно спросил Гисборн.
Девушка отняла ладони от его лица.
— Моя мама завещала помогать хорошим людям. А ты хороший человек, Гай.

Гисборн сидел на полу своей камеры и сходил с ума. Мэг освободили, Изабелла лично пришла забрать ее. Хорошо, что ей больше не придется терпеть холод и сырость... Но ему так не хватало ее болтовни.
Демоны, которые раньше приходили к нему только во сне, теперь постоянно стояли перед внутренним взором, а после ухода Мэг они с удвоенной яростью принялись терзать его сознание. Воспоминания сменяли друг друга бесконечной чередой, и Гай временами уже не мог понять, спит он или бодрствует. В бесконечной ночи к нему приходили призраки, шептали о муках, ожидающих его в наказание за грехи.
Появлялась Мариан. Гай пытался посмотреть ей в лицо, хоть на одно короткое мгновение, но видел только кровавое пятно на ее белом платье. И раскаленный железный прут в руках.
Слезы душили, но плакать он не мог — в выжженных глазах слез не было.

Торопливые шаги на лестнице выдернули его из липкой паутины сна — кто-то спешил к нему. Гисборн слез с постели и выпрямился, прислушиваясь. Когда человек приблизился к камере, он ясно различил шорох платья и звон ключей.
— Мэг?..
Замок щелкнул, скрипнула решетка.
— Да, это я, — девушка стремительно вошла и стала снимать с него кандалы.
— Что ты делаешь?
— Я вытащу тебя отсюда.
Железо рухнуло на каменный пол. Мэг схватила Гая за руку и потянула к выходу, но он остановил ее.
— Если Изабелла узнает...
— Не узнает, я все придумала! В конюшне ждут лошади, если поторопимся, к рассвету уже будем...
Гисборн вдруг приложил палец к губам, велев ей замолчать, и стал напряженно прислушиваться.
— Спрячь ключи, кто-то идет.
Он вытолкнул Мэг из своей камеры, закрыл решетку и взялся за прутья.
— Что здесь происходит?
Гай ощерился, словно волк, услышав голос родной сестры.
Изабелла подошла ближе, переводя подозрительный взгляд с Мэг на Гисборна и обратно.
— Что ты здесь забыла, дорогая?
— Я... я... хотела навестить Гая... — бедная Мэг была растеряна и испугана.
— Навестить Гая? — насмешливо переспросила Изабелла. — Милая, этот калека не заслуживает твоей жалости.
Гисборн презрительно фыркнул. Сестра сощурилась, ее губы растянулись в хищной улыбке.
— Ведь ты не забыла, что он убийца? Не забыла, что он пытал и казнил ни в чем не повинных людей?.. И, может быть, в этом самом подземелье...
Гисборн сжал ржавые прутья так, что побелели костяшки. Изабелла стала вальяжно прохаживаться перед его камерой.
— Наверное, мой брат поведал какую-нибудь слезливую историю из своего прошлого, и твое молодое неопытное сердце прониклось состраданием... — шериф с притворным сочувствием поцокала языком. — Но он, конечно же, забыл рассказать, как из ревности убил любимую женщину.
Мэг судорожно вздохнула.
— Он хотел ее себе в жены, шантажировал жизнью отца. Бедная девочка сопротивлялась, сколько хватало сил, но Гай был настойчив. В конце концов она рассказала ему, что любит другого, честного и благородного мужчину. Тогда мой брат убил ее. Пронзил мечом и бросил одну умирать...
Гай представил выражение лица Мэг, и сердце заныло от отчаяния. Хотелось закричать, что все было не так, что это неправда... но он только крепче сжал зубы.
— Да, дорогая... — продолжила Изабелла. — Мой брат страшный человек. Ты понимаешь теперь, что его наказание заслуженно?
Должно быть, девушка кивнула, но этого шерифу было недостаточно.
— Гай, сними повязку.
— Что? — он отшатнулся. — Нет!
— Сними, я сказала! — почти прошипела сестра. — Или ты забыл, что твоя никчемная жизнь в моих руках? Думаешь, мне будет жаль отнять ее?
— Изабелла, может, не нужно... — робко попыталась вмешаться Мэг, но та ответила что-то резкое и снова повернулась к брату.
— Я жду!
Гисборн стал развязывать тряпку непослушными пальцами. Без повязки он почувствовал себя голым и крайне уязвимым.
— Покажи лицо! Мы хотим видеть твои глаза.
Проклиная Изабеллу, он поднял голову. Сестра довольно хмыкнула, испуганно всхлипнула Мэг.
— Отвратительное зрелище, правда, дорогая?
Девушка не ответила.
— Бедная моя... мне так жаль, что ты имела несчастье с ним познакомиться. Забудь, что вообще когда-то разговаривала с этим предателем, он не достоин твоих мыслей. Пусть гниет здесь, а нас с тобой впереди богатая и счастливая жизнь. — Пока она говорила, Гай скрутил тряпку жгутом и теперь наматывал ее концы на ладони. — Идем.
Изабелла развернулась и направилась к лестнице из подземелий, он понял это по звуку ее шагов. Мэг стояла справа и не двигалась с места.
Гисборн с невозможной для слепого быстротой и точностью рванулся из камеры. Сестра не упела даже обернуться, а он уже накинул свою повязку ей на шею, повалил на пол и стал душить — безжалостно, изо всех сил натягивая ткань. Женщина сипела, испуганно таращила глаза и тщетно пыталась его скинуть, но он лишь крепче сдавливал ее горло.
Мэг застыла, глядя на это, но быстро пришла в себя и бросилась к Гисборну.
— Гай, что ты делаешь?! Опомнись, это же твоя сестра! Твоя родная сестра!
Изабелла воспользовалась его секундным замешательством, извернулась, словно змея, и во весь голос заорала: "СТРАЖА!"
Крик вышел хриплый, противно-пронзительный, но достаточно громкий, чтобы привлечь внимание солдат. Гая оглушил топот их сапог по лестнице, а потом удар чем-то тяжелым опрокинул на спину. Во рту стало солено, зашумело в ушах, напрочь сбилось чувство пространства.
Изабелла что-то разъяренно хрипела. Солдаты подхватили Гисборна с пола и, еще раз хорошенько приложив по голове, швырнули в камеру. Лязгнула решетка.
Крики не смолкали, к ним присоединился голос Мэг. Гай попытался подняться, но глазницы взорвались болью, и он провалился в небытие.

Продолжение следует