Жизнь замечательных детей (part 4)

[azazel-fanfics]

Согласно четкому и продуманному до мелочей плану Хоббса, уже на третий день их совместного проживания Эрика должна была горько пожалеть о том, что превратила его убежище в детский сад и вообще заварила эту кашу с ребенком-визитером.
Но он не учел такого важного фактора, как абсолютная непредсказуемость блондинок. В первый же день Эрика, то ли доверившись своей пресловутой женской интуиции, то ли достаточно хорошо изучив Хоббса, раскусила его замыслы и приняла вызов.
Под благовидным предлогом, что ему теперь негде хранить вещи, Кайл перенес все свое оборудование в дом, приложив изрядно усилий, чтобы оно заняло как можно больше места. В прихожей сразу стало тесно, захламлено и очень неопрятно. Однако Эрика, вопреки ожиданиям, не стала ворчать или недовольно кривиться. Казалось, она вообще не заметила горы коробок в своем коридоре.
Но это только казалось, потому что ночью она с лицом невинного ангела господня спросила:
- Я постелю тебе на диване, да?
И, не дожидаясь ответа, занялась приготовлением спального места.
"Один - один", - усмехнулся Хоббс и решил, что эта борьба может оказаться интересной.

За несколько следующих дней он сделал сотню вещей, каждая из которых могла бы послужить причиной скандала в молодой семье. Кайл стабильно разбрасывал вещи, не мыл за собой чашки, не закрывал тюбик с зубной пастой, оставлял мокрые полотенца на полу в ванной - в общем, вел себя, как последняя свинья.
Но Эрика упорно не поддавалась на его провокации: она спокойно обходила завал хлама в коридоре, мыла посуду и убирала валяющуюся повсюду одежду так, что он потом не мог ее найти.
А недвусмысленные намеки Хоббса на повторение "передышки" она хладнокровно игнорировала.

В это время вся деятельность Пятой колонны против визитеров была посвящена исключительно их отпрыску.
Джек и Райан до того освоились в своих новых ролях, что теперь их разговоры и, кажется, даже мысли, были заняты исключительно Викки. Бывший падре больше не вопил о невинных, а ящер не вспоминал о своей гибридной дочурке и не рвался ее спасать, подвергая риску себя и всех вокруг.
Хоббса это более чем устраивало, и даже безнадежно утерянного бункера уже было не жаль.
Но вот Эрика его беспокоила всерьез. Как он и опасался, ее мощный материнский инстинкт, за неимением поблизости собственного ребенка, перекинулся на визитерское отродье и затмил все прочее. Эванс зорко следила, чтобы игрушки мыли до стерильности, памперс меняли вовремя и мазали положенные детские места кремом, а приготовление питания не доверяла вообще никому, занимаясь этим самостоятельно. Если Эрике нужно было покинуть бункер, например, чтобы появиться на работе, она заваливала остающихся с Викки нянек инструкциями и неизменно вешала на холодильник поминутный распорядок дня, хотя все, даже Хоббс, давно уже знали его наизусть.

Таким образом, Кайл, как самый опытный и, главное, здравомыслящий член сопротивления, взял на себя обязанности временного лидера Пятой колонны: он принимал сообщения и доклады остальных "офицеров" их армии, отслеживал новости и на пару с Сидом наблюдал за кораблями Ви (он, конечно, отлично справился бы и сам, просто пожалел мальчишку и забрал его из этого розового дурдома себе в помощники, чему тот был несказанно рад). В новостях об исчезновении принцессы не сказали ни слова, а Чед подтвердил, что информационным агентствам Ви об этом не сообщили.
Зато один знающий человек предупредил, что Анна разослала на поиски дочурки всех своих охотников, и советовал быть особенно осторожными.
Хоббс принял к сведению и попытался донести до остальных, но они с негодованием отвергли его предложения отказаться от дневных прогулок или хотя бы сократить их длительность ради общей безопасности. Единственное, чего ему удалось добиться - это обещаний Райана и Джека всегда иметь при себе оружие.

Викки тем временем росла не по дням, а по часам - Сид успешно освоил переданное Лизой изобретение, и девочка уже что-то угукала, временами выдавая целые слоги и даже попыталась однажды встать. Няньки не могли на нее нарадоваться.
Но вот в деле "очеловечения" ящерки таких же успехов пока не наблюдалось. Очевидно, сказок, рассказов о Боге и ярких игрушек было недостаточно, чтобы научить ее человеческим эмоциям. Если им вообще можно научить. Викки старательно перебирала разноцветные кубики, тискала плюшевого зайца и жевала страницы книг, но проделывала это с каменным лицом и таким сосредоточенным видом, будто раздумывала, кого она сожрет первым, когда вырастет.
И хотя все упорно продолжали возиться с ящеркой, Хоббс почти окончательно разуверился в успехе этого предприятия. Он смотрел на Викки, сидящую на ковре в окружении улыбающихся счастливых нянек, и хладнокровно размышлял, в какой именно момент ему придется ее пристрелить.

Поздно вечером Кайл грел джип и ждал, пока Эрика со всеми распрощается, и они поедут, наконец, домой.
Через пятнадцать минут утомительного ожидания агентша выплыла из здания и села в машину, рассеянно и мечтательно глядя в пространство.
Хоббс дал газу. Ему как всегда хотелось быстрее увезти Эрику подальше от места, где она из умной и сильной женщины превращается в озабоченную мамашу, у которой в голове только каши и памперсы. Если она так же носилась со своим Тайлером, не удивительно, что он вырос избалованным придурком.
Кайл прекрасно понимал, что одним словом может вернуть ее к реальности и отбить любое желание дальше участвовать в этой забаве с визитерским отпрыском - достаточно было бы намекнуть, что она нашла замену сыну и больше о нем не вспоминает, словно его вообще нет, и тогда угрызения совести не позволят Эрике даже появиться в их розовом бункере.
Хоббс был жесток, но не настолько. Если что-то позволяет ей хоть немного отвлечься от этой войны, он будет поддерживать это руками и ногами. Только не слишком долго.

Следующим утром выяснилось, что голова блондинки занята не только инопланетным ребенком, и в бытовом противостоянии с Хоббсом Эрика перешла в наступление.
Направляясь в ванную, он обнаружил, что несколько его коробок опрокинуто, а их бесценное содержимое побито на мелкие, не подлежащие ремонту осколки. Хуже всего то, что это были новые, еще даже не опробованные тепловизорные камеры наружного наблюдения, особо секретные разработки американских военных, которые он достал с немыслимым трудом, выложив почти треть своего состояния и крепко рискнув свободой.
Позже Эрика с виноватым видом оправдывалась, что забыла про коробки, ночью в темноте их не заметила и споткнулась, когда шла попить водички. И очень-очень извинялась за свою неловкость, хотя по осколкам Хоббс заключил, что с молотком она обращается более чем ловко.
Чтобы как-то загладить свою вину, Эрика приготовила горячий домашний завтрак (за один запах которого Хоббс готов был простить ей все на свете) и даже, отступив от своего слова никогда этим не заниматься, отправилась стирать его вещи.
Кайл решил, что с такими угрызениями совести Эрика точно их небольшую войнушку не выиграет, и приступил к завтраку, крайне довольный собой.

Традиционно не помыв за собой посуду, Хоббс пошел собираться, но на том месте, где он оставлял накануне свою одежду, ее почему-то не обнаружилось. Как и в прочих местах. Во всей гостиной не было ни одной его вещи.
Предчувствуя нехорошее, он поднялся на второй этаж и по шуму стиральной машины нашел хозяйку дома.
- Эрика, где мои шмотки?
Она секунду смотрела на него, вспоминая, потом вдруг испуганно приложила руку ко рту и уставилась на стиралку. Там быстро переваливались его черная одежда.
- Что, все?! - не веря своим глазам, изумленно спросил Хоббс.
Эрика мелко закивала, виновато глядя на него.
- И как я поеду, голый?
Она окинула его взглядом с головы до ног и обратно.
- Ну, а что, у тебя отличные шорты...
- Это боксеры, - рыкнул Хоббс, развернулся и вышел из комнатки.
Эрика тихонько хихикнула.

Брюки Джо были ему коротки, рубашка мала во всех возможных местах и не застегивалась на широкой груди, отчего Хоббс напоминал себе самовлюбленного протеинового качка с пляжа в Беверли-Хиллз. Поэтому он напялил куртку, застегнул под самое горло и не снимал даже в машине, несмотря на жару.
Свернув с их обычной дороги в бункер, Кайл притормозил у магазина мужской одежды, вытащил три сложенные купюры и вручил их Эрике:
- Черная футболка сорок четвертого размера и джинсы на пять дюймов длиннее этих, - он кивнул на свои брюки.
- А сам?
- Смеешься? Тем более там полно камер, отсюда вижу.
- Да брось, в таком виде тебя ни одна спецслужба не узнает, - засмеялась Эрика, взяла деньги и выскочила наружу.

Что именно она ему купила, Хоббс проверил, только когда они приехали к убежищу, и тем совершил очередную ошибку.
- Что это вообще? - он с недоумением разглядывал темно-голубую синтетическую майку без рукавов, которая поблескивала и переливалась на свету.
- Извини, черных там не было.
- Но она на размер меньше.
- Ой, правда? Я перепутала? Какая жалость.
Хоббс только скрипнул зубами.
- А с джинсами что?
- В смысле?
Кайл сложил одну штанину пополам, показывая, что ее низ значительно уже верха.
- Ну, ты же носишь узкие.
- Узкие, а не обтягивающие! Есть разница!
- Может, примеришь, прежде чем орать? Вдруг все не так плохо?..
Но все было именно так плохо.
- Я похож на педика, - угрюмо заключил Кайл, глядя на свое отражение в затонированном стекле машины, и сплюнул на грязный асфальт переулка.
Даже куртка больше не могла помочь, потому что под ее объемной массой обтянутые тонкой джинсовой тканью ноги выглядели комично. Чтобы хоть как-то спасти положение, он накинул на свой переливающийся торс рубашку Джо. Так он походил хотя бы не на педика, а просто на идиота.

Может педагогические усилия Эрики, Райана и Джека не прошли даром, может дурацкий вид Хоббса сыграл им на руку, а может и все вместе - но именно в то утро Викки впервые улыбнулась и попросилась на ручки.

To be continued
ASz